Денис Самородов - Главный ресурс Империи [сборник]
Точка на экране терминала почему-то застыла, не двигаясь. Можно было предположить выход карателя из стабильного состояния и суицид, но система диагностики исправно передавала абсолютно нормальные показатели, правда, опять несколько завышенные. Складывалось впечатление, что модель либо обездвижена, либо просто самостоятельно вошла в ступор. И если в первом случае все можно было легко исправить на техническом уровне, то во втором карателя можно было смело отправлять на демонтаж.
Вольский огорченно мотнул головой. Со второй моделью что-то явно не в порядке. И не надо себя успокаивать мыслями о мелких технических неисправностях.
Он опять перевел взгляд на первый экран. Что ж, и здесь тоже не без шероховатостей.
Каратель почти закончил зачистку очередного помещения (ресерч-полковник без труда идентифицировал заурядный дешевый бар) и вошел в режим захвата, полученный на гипновнушении перед зачисткой. Это было личным изобретением Вольского, и он им по праву гордился.
Совсем недавно, около года назад, после очередного неудачного эксперимента ему как-то неожиданно пришло в голову попробовать провести сеанс гипновоздействия на карателя в неактивном режиме. Результат превзошел все ожидания — приборы зафиксировали резко возросшую активность головного мозга во время внушения, и каратели на операциях демонстрировали подобие действия по заложенной программе. Правда, среди них тут же резко возрос процент дестабилизации, так как полученные приказы не всегда корректно воспринимались под действием «злобника». Как следствие, ресерч-полковник тут же ощутил острую нехватку нового материала.
И, как истинный научник, рационально решил ее путем захвата подопытных из числа зачищаемых. Теперь в программу внушения обязательно входила большая часть о пленении особей, выказавших достаточно сильное сопротивление. Это позволяло еще на этапе добычи нового материала отсеять брак. Правда, критерий «сильное сопротивление» все еще оставался в ведении неконтролируемого мозга карателя, и критерий этот не всегда был понятен.
К примеру, как раз сейчас первая модель зачем-то пыталась захватить живым невзрачного пожилого человека, почему-то показавшегося Вольскому смутно знакомым. Как будто бы он недавно его видел. Или встречал.
Ресерч-полковник тряхнул головой. Какая разница, за время экспериментов он перевидал немало людей, и, естественно, некоторые будут казаться знакомыми. Вон тот упитанный человек, лежащий около стойки, к примеру, очень похож на бармена. Вольский мысленно усмехнулся — похож хотя бы потому, что у обоих отсутствует верхняя часть головы.
Каратель одним легким движением отключил человека и, нисколько не задумываясь о его сохранности, потащил за ногу в сторону двери. Чем ему показалась достойной для захвата именно эта особь, осталось для Вольского неясным. Сетуя на себя за то, что пропустил момент зачистки бара, он отдал приказ для посылки автоматического медицинского бота. Ничего, позже он посмотрит запись и, может быть, поймет, какие приоритеты для захвата именно у этой модели. И почему какой-то потрепанный старик предпочтительнее здоровяка из местной самообороны с тяжелым лазерником. Главное — понять, а поведение на основе полученных данных можно будет и подкорректировать.
В это время один из посланных зондов добрался до заданной точки, и, моргнув, загорелся второй экран.
Вольский нетерпеливо уставился на него. Другой модели видно не было, хотя положение камеры полностью совпадало с транслируемыми координатами.
— Помехи в синхронизации? — вышел он на связь с двумя грузовыми шаттлами «Атлантиса», доставившими карателей на поверхность.
— Нет, сэр! — тут же откликнулись с первого.
И чуть позже:
— Нет, сэр. Чисто! — второй.
— Переводите в режим обзора. Масштабируемый. Зонд мне на ручное управление.
— Управление передано, сэр.
Пальцы ресерч-полковника быстро забегали по клавиатуре, отдавая команды зонду. Сменить масштаб, ближе, еще ближе. Координаты точки со вторым номером. Еще ближе.
На экране, увеличенный до огромных размеров, лежал окровавленный датчик местонахождения, явно демонтированный впопыхах. Обычно он вживлялся непосредственно в висок начинки, позволяя даже в случае фатального повреждения бронекостюма отыскать самую ценную часть карателя — человеческий мозг.
Вольский нервно закусил губу. Кто-то вскрыл шлем номера два и вытащил датчик. Сразу вспомнилась потеря предыдущей модели, когда шлем был точно так же беспричинно открыт, хотя открыть его могли только научник со специальным доступом либо сам каратель. И вот, пожалуйста, второй случай подряд. Интуиция ресерч-полковника, которой он привык всецело доверять, отчетливо говорила ему о низкой вероятности таких совпадений.
В это время первый экран мигнул и погас, сигнализируя о потере очередного микрозонда. Что-то явно шло не так.
Вольский помедлил минуту, взвешивая варианты, и решительно нажал на кнопку связи с командиром боевой части «Атлантиса».
— Готовьте шаттл и группу поддержки. Посмотрим на все поближе. Да, и оставьте одно место для меня. Хочу лично поприсутствовать.
Бронированная нога наступила на остатки микрозонда.
Рядом, на разбитом тротуаре, лежал каратель. В его спину был воткнут лазерный резак, очевидно, повредивший какой-то двигательный центр, так как каратель лежал почти неподвижно, лишь судорожно сжимая и разжимая правую кисть.
Неподалеку находилось сильно поцарапанное тело человека, на первый взгляд не имеющее никаких особых повреждений. Приковылявший медицинский дроид не спеша стал упаковывать его в капсулу жизнеобеспечения, аккуратно двигая конечностями и не обращая никакого внимания на стоящую рядом темную фигуру еще одного карателя.
Тот поднял руку и открыл шлем.
— Извини, капитан. Угомонись-ка пока. И что за падаль ты тут таскаешь?
Голос был хриплый и какой-то неживой. Впрочем, кроме дроида, его никто не услышал, а тому было все равно. Закончив паковать свой груз, он медленно побрел вверх по улице, осторожно обходя препятствия в виде многочисленных мертвых тел.
Каратель проводил его взглядом, закрыл шлем и, подняв другой резак, двинулся в том же направлении.
Кабинет овер-канцлера Империи обычно представлял собой образец порядка, олицетворяемого особым отделом. Строгий стол с аккуратно разложенными на нем папками, общий терминал, несколько коммуникаторов. Большой сейф около стены с множеством ячеек, каждая педантично пронумерована в соответствии с какой-то неизвестной системой. Справа от него огромное окно, позволяющее обхватить взглядом всю имперскую столицу с высоты верхнего этажа цитадели овер-канцелярии. И в качестве обязательного атрибута — над самим столом огромный портрет Императора в рамке, стилизованной под символ Империи.
Кабинет был всегда безупречно чист, и казалось, что даже холодный фильтрованный воздух здесь гораздо прозрачнее, чем где-либо в другом месте.
Но уже вторые сутки этот самый кабинет являл собой довольно печальное зрелище. Вторые сутки овер-канцлер Ашер Амра практически безвылазно сидел за столом, и его рабочее место, как, собственно, и все вокруг в кабинете, медленно, но верно превращалось в нечто такое, чему прекрасно соответствовало одно хорошее, меткое слово.
Бардак.
Впрочем, то, что творилось сейчас в Империи, также полностью подходило под это определение.
Ночью Ашера поднял с постели входящий вызов дежурного. На рабочий коммуникатор овер-канцлера пришло срочное сообщение, и по его собственной инструкции ему было немедленно об этом доложено.
Через полчаса недоумевающий Ашер прибыл в здание овер-канцелярии. И остался здесь на долгие двое суток.
Сообщение было не одно. Длинный список даже не поместился на экране, и все они были заверены хорошо знакомой имперской печатью.
Во-первых, главе овер-канцелярии предписывалось немедленно произвести арест с дальнейшим тщательным расследованием в отношении группы лиц, подозреваемых в измене. Список прилагался, и вначале Ашер даже отказался поверить глазам. Там были указаны такие имена, что овер-канцлеру стало немного не по себе. Причем начинался список с его первого заместителя, много лет бывшего Ашеру незаменимой правой рукой.
Далее овер-канцлеру вменялось обеспечить координацию вывода военных сил Империи из сектора, где велась война с энергами. И, более того, немедленно переправить войска на новое приоритетное направление, как указывалось в документе, на подавление «бывших союзников, осуществивших предательский сговор с мятежниками». Перечень свежеобнаруженных врагов опять-таки прилагался, и Ашер почувствовал, как при взгляде на него тревожно закололо в груди.
Хорошо еще, что флай-командор Гахен сохранил лояльность. Овер-канцлер вторично пробежал глазами список предполагаемых изменников, чтобы точно убедиться в этом, и голова его привычно заработала, тщательно анализируя ситуацию.
